Все таки, я не зря волновался на счет времени. Даже в момент полной уверенности, что мы твердо успеваем к отправлению поезда, открылись новые обстоятельства. Когда я увидел Марину выходящую из дверей общежития, то в сердцах построил весьма многоэтажное выражение. Студентка несла такой убогий чемодан, что напрочь губила все мои планы. Образ бизнес леди, одетой по последнему слову моды, моментально расшибался об предмет кожгалантереи образца пятидесятых годов.
     На выручку опять пришел магазин "Московский". Мы попали в зал, когда до отправления поезда оставалось меньше сорока минут. Читая на бегу таблички, расталкивая недовольных покупателей, я побежал в нужный отдел. Схватив первый попавшийся чемодан, на каких то нелепых колесиках, я расплатился, и, не считая сдачу, помчался на первый этаж, где Марина охраняла наши сумки.
     Прямо у входа в универмаг, на парапете подземного перехода, наплевав на прохожих, мы суматошно перекладывали вещи из баула в чемодан. В пластмассовое нутро беспорядочно полетели какие-то рубашки, платочки, лифчики с чулками. Исключение сделали только для костюма, его положили более-менее аккуратно.
     Наша спешка привлекла внимание местных жителей. Вокзальные бомжи много повидали на своем веку, но такое представление смотрели в первый раз: Молодая, очень прилично одетая пара, торопливо потрошила чемодан какой-то старушки. В конце операции, парень со словами: "Дарю", бросил пустой баул наиболее любопытному обитателю площади.
     Подхватив девушку под руку, я поспешил в глубь подземного перехода. Марина в строгом узком платье и новых туфлях, едва поспевала за мной. Когда мы выскочили на поверхность у метро Комсомольская, впереди нас нарисовался бомж с Марининым старым чемоданом в руках.
     - Он что, по верху бежал, сквозь машины? - Только и успел подумать я.
     - Мужик. Это, добавить бы надо, - обратился бомж ко мне, протягивая баул.
     - С кого хуя?! - В критической ситуации мне было не до выбора слов.
     - А то милицию позову!
     - А ты …, - своим обостренным животным чутьем бомжик понял, что его сейчас будут бить. Он почти успел убежать. Кулаком достать я не успел, но лакированная туфля крепко въехала в спину вымогателю. Бомж головой вперед влетел в ограду автостоянки, где и предпочел остаться, обнимая так не удачно добытый чемодан.
     До Ленинградского вокзала мы добрались без происшествий. В начале платформы, около табло, словно пингвины топталась стайка пассажиров. Темные тона деловых костюмов очень напоминали окрас арктических птиц, лишь цветные женские наряды мешали полному сходству.
     - Это наши, - кивнул я на забавную группу людей. - Так, давай успокоимся, восстановим дыхание, и важной походкой идем на встречу.
     Марина глубоко вздохнула и моментально преобразилась. Шалава-студентка куда-то испарилась, рядом со мной шагала красивая молодая женщина с серьезным, чуть насмешливым взглядом. Она сухо, коротким кивком отвечала на приветствия, и улыбнулась лишь три раза, когда ее представляли другим дамам.
     Среди членов делегации я встретил не мало знакомых лиц. Знал я их все больше по банкетам, но это не помешало легко войти в коллектив.
     - Это Владислав Быстров, наш коллега с севера, - представил меня кто-то.
     - Мы здесь все с севера, - объединяющее пошутил я, а толпа с готовностью дружно рассмеялась.
     - Ты опять с новенькой? - Моего локтя коснулся мужичок, кажется, он был из Трансгаза. Я не знал что ответить, поэтому многозначительно промолчал. - Познакомишь!
     - … Для себя взял, - ответил я через паузу.
     - Понимаю, - осклабился мужичок и исчез в толпе.
     - На Марину положили глаз, пора ее немного поводить по толпе и рассказать, кто есть кто. Что бы потом девушке было легче ориентироваться, - рассуждал я. Но осуществить задуманное не удалось. Женщины из нашей делегации образовали тесный кружок и свирепыми взглядами отгоняли всех приближающихся. Монолит женской обороны смогло разорвать только приглашение на посадку.
     - Ух ты, "Аврора"! - Ликовала Марина, - ни когда на таком не каталась.
     - Свяжешься со мной, еще не туда попадешь, - проворчал я, шагая нагруженный сумкой и чемоданом.
     - Ты Гамова видел? - обернулась ко мне студентка.
     - Нет. Жалко будет, если он полетит самолетом.
     - Может спросить о нем осторожненько?
     - Не надо. Ты вообще не знаешь о его существовании.
     Идущая впереди Марина внезапно рассмеялась. - Ты чего? - Спросил я.
     - До меня только сейчас дошло, что я похожа на радистку Кет, а ты - на Штирлица.
     - Спасибо, - улыбнулся я, - только немецкие полковники чемоданы на себе не таскали. У них для этого денщики имелись.
     Подойдя к своему вагону, я с удивлением увидел Циолковскую.
     - Привет, - поздоровалась она, полностью игнорируя Марину. Лена с первого взгляда поняла, для чего нужна эта девица.
     - Где Андрей Борисович?
     - Он прилетит в день доклада.
     - А тебя послал присмотреть за мной?
     - По твоему тону, чувствую, что ты не рад мне, - парировала Циолковская.
     - Честно говоря, да.
     - Не любишь надзора? - Насторожилась Лена.
     - Потом объясню, - оборвал я разговор и повернулся к Марине, - Гамов идет.
     Студентка всмотрелась в приближающегося чиновника, - С виду нормальный мужик, - отметила она.
     - Молодец, - похвалил я, - вот и думай о нем в том же ключе.

     Нам с Мариной выделили двухместное купе-люкс. Девчонка, не скрывая восторга, попрыгала по всем диванам, - Здорово! - Радовалась она - И чисто как!
     - Достань из чемодана веши и развесь их, - остановил я радость студентки. - Как закончишь, марш в коридор. Когда "объект" будет проходить мимо, потрись об него попкой. Делай что хочешь, но к приезду в Питер, Гамов должен быть у тебя на крючке. В поезде ему - бабнику деваться не куда, хочет - не хочет, но обратит на тебя внимание, а вот в городе за ним придется побегать.
     - А ты знаешь, что самым большим бабником здесь считают тебя, - огорошила меня Марина.
     - Вот те раз, - не поверил я.
     - Вот те два, - показала мне язык хулиганка, - даже всех твоих любовниц перечислили.
     - Вот так сразу взяли и все выложили?
     - Нет, не сразу, сначала спросили какие у нас с тобой отношения. Я начала из себя девочку разыгрывать, никаких говорю, я только первый раз в командировку еду. Вот тогда мне все и выложили про тебя.
     - И много их? - Спросил я, что бы узнать степень достоверности слухов.
     - Пять, - гордо ответила Марина.
     - Многовато, - сразу отметил я и добавил, - Надеюсь их описали?
     - Конечно. По трем мнения расходятся, отмечают только, что они очень молоденькие …
     - Можешь не продолжать, это твои соседки по комнате.
     - В жизни бы не догадалась, - теперь настала очередь Марины удивляться. - Мне сказали, что это дочки "северных генералов".
     - Пусть говорят, - отмахнулся я, - о тебе тоже самое думать будут. Давай рассказывай про двух других.
     - А я думала, что ты сам мне про них расскажешь, - начала издеваться студентка.
     - Нечего рассказывать, сам в непонятках.
     - Одна не высокая такая, беленькая, говорят болеет часто …
     - Понятно, это Яновская. Не удивительно, что про нее узнали. Лена ни когда не скрывала нашу связь, - размышлял я, слушая Марину.
     - … а другая, - продолжала девушка, - она едет в составе нашей делегации.
     - Оба-на! - Я чуть не подпрыгнул на месте. - На всю делегацию у нас пять женщин. Марину исключаем, трех старых теток тоже, остается …
     - Вот здесь наврали, - заявил я. - Пятая это Лена Циолковская, с ней я разговаривал на платформе.
     - И что, ни-ни? - в Маринкиных глазах забегали бесенята. - А девочка ничего ладненькая такая. Выходит, сама не дает?
     - Марш в коридор, - приказал я, прерывая поток пошлых намеков.

     Ближе к вечеру по вагону началось брожение. Мужикам не сиделось на местах и в поисках новых собутыльников или новых анекдотов, они начали шататься по соседям. Потом, когда веселая компания перестала помещаться в купе, было принято решение, перебазироваться в вагон-ресторан. Я ушел с основной массой газпромовцев, а Марина осталась в вагоне, что бы переодеться к первому "выходу в свет".
     Ресторан быстро наполнился веселой толпой, официанты шустро бегали, разнося по столам бутылки и закуски. В ожидании Марины, я занял свободный столик и заказал себе кофе. Гамов был уже здесь, он пил, громко что-то рассказывал, но чувствовалось, что человеку скучно. В поисках новых собеседников, чиновник постоянно оглядывал салон ресторана, и неоднократно останавливался взглядом на Циолковской. Что здесь делала Ленка, я совершенно не понимал, но она мне сильно мешала.
     - Не возражаешь? - Спросил я, ставя на стол кофейную чашку.
     - А если возражаю, то что тогда? - Лена подняла на меня глаза.
     - Все равно придется потерпеть мое присутствие. Хочешь, свежий анекдот расскажу?
     - Пошлый? - улыбка едва тронула губы Циолковской.
     - Очень. Я сегодня узнал, что моя любовница.
     Только теперь Лена заинтересовалась разговором и отложила книгу. - Я знаю, - спокойно ответила она. - В смысле, слышала эту новость.
     - И то, что ты крайняя в списке, тоже слышала?
     - Теперь нет, - Лена показала глазами на дверь. В ресторан вошла Марина, гул голосов моментально стих и все взгляды устремились на девушку.
     - Посиди немного, я быстро. - С этими словами я вышел навстречу студентке. Подойдя к столикам с газпромовцами, я представил девушку нескольким, наиболее уважаемым членам делегации, а потом увел Марину за свободный столик.
     - Будешь сидеть здесь одна со скучающим видом и посылать всех к черту, - давал я инструкции, пока официант удалился за заказом. - Исключение делаешь только для Гамова.
     - Долго мне так сидеть? - С ноткой каприза спросила девушка.
     - Не думаю, на тебя он сразу сделал "стойку".
     - А потом?
     - Поступай, как тебе нравится, но в рамках строгой морали. Максимум, поцелуй в щечку. На большее, тебе воспитание не позволяет.
     - Денег дашь?
     - Нет. Твой кошелек остался в купе, пусть "Объект" за все расплачивается. Так он почувствует себя хозяином положения. Вот если откажется платить, тогда переводи стрелки на меня.
     Официант вернулся с подносом и принялся расставлять тарелки.
     - Новая "игрушка" уже надоела? - Спросила Циолковская, когда я вернулся за столик.
     - Эта не игрушка, а мина. Советую держаться от нее подальше, может взорваться.
     - Расскажи, ради чего весь этот балаган, - попросила Лена.
     - Прежде скажи, что тебе сообщил Андрей.
     - Ни чего не сказал. Приказал, езжай и смотри.
     - Тогда действительно придется рассказать, иначе ты можешь очень сильно помешать нашим планам, - голосом полным интриги, начал я рассказ. Пока я объяснял план операции по "ликвидации" Гамова, Лена успела допить вторую чашку кофе.
     - Так и не поняла, почему я тебе мешаю? - спросила Циолковская.
     - Потому, что наличие двух красивых женщин, дает возможность выбора. Представь, если Гамов выберет тебя? - Я не дал Лене возразить и продолжил, - Не сомневаюсь, что ты пошлешь его по известному адресу. Но, пока он будет подбирать к тебе ключики, пока до него дойдет, что взаимности не будет, я потеряю много времени. А его у меня всего четыре дня, не считая дороги. А ты думаешь, почему я, в качестве злобного пугала, сижу рядом с тобой, а не веселюсь в компании командировочных?
     За столиками газпромовцев, между тем, жизнь бурлила кипятком. Следом за Мариной туда подтянулись другие женщины, застолье грозило затянуться до самого Санкт-Петербурга. Гамов прочно заглотил наживку, и теперь усиленно ухаживал за студенткой. Девушка не отказывалась от знаков внимания, но к огорчению "донжуана", стойко отбивала все попытки напоить ее.
     - Ты почему спать не идешь, - спросил я Лену, - давно ночь на дворе?
     - По той же самой причине. Тяжело красивой женщине в мужской компании, обязательно кто-нибудь обратит внимание.
     - Иди в мое купе, на правах "любовницы".
     В ответ Лена грустно улыбнулась и покачала головой, - Я лучше здесь посижу, под твоей охраной.
     - Зря Андрей тебя послал. Надо было вместе с ним приехать прямо к докладу.
     - Я сама так захотела, - заступилась Циолковская за шефа.
     - Зачем? - удивился.
     - Андрей Борисович полетит на самолете, а я ими стараюсь не пользоваться.
     - Укачивает, что ли?
     - Нет, медвежья болезнь начинается. - Призналась Лена. - Тебе смешно, а я перед полетом два дня ни чего не ем.
     - Настолько страшно летать?
     - Просто, однажды в крыло самолета ударила молния.
     - Не в крыло, а рядом, - поправил я. - Попади молния в лайнер, мы бы уже не разговаривали. А в остальных случаях самолету ни чего не сделается.
     - Умом все понимаю, а организму не прикажешь. Когда я первый раз после того происшествия полетела, то живот схватило сразу, как поднялась на трап. Села в кресло, глаза закрыла, вроде бы легче стало. Но все равно, временами казалось, что еще секунда и сидеть мне на собственном завтраке. Еле дождалась, пока взлетели. Когда погасло табло, я побежала в туалет, а там уже занято. Стою по дверью, чуть не голос плачу, а остановиться не могу. Не кричать же на весь самолет: "Пустите, я обделалась!" Пришлось сделать вид, что тошнит. Мужик добрый попался, быстро вышел. А что толку, пока я эту проклятую дверь-гармошку закрыла, штаны потяжелели и сползли до коленок. Хорошо, что умывальник под рукой был, да в сумочке запасные трусы лежали, кое-как почистилась. Но все равно половину полета на унитазе просидела.
     - Поэтому, ты в Питер на машине поехала?
     Лена вспомнила нашу поездку и рассмеялась. - Да, потому и согласилась, что к полету не была готова.

     Марина устала и собралась уходить. Провожать девушку вызвались все, кто мог стоять на ногах, но самым настойчивым был Гамов. Когда парочка прошла мимо нас в тамбур, я посмотрел им в след, - Даю голубкам четыре минуты.
     - Почему четыре? - не поняла Лена.
     - Что бы Гамов успел поверить своему счастью, но не смог воспользоваться, - пояснил я.
     - Мерзость какая, - Циолковская брезгливо передернула плечами.
     - Что делась? Нефть и газ тоже из отходов жизнедеятельности растений получаются, - философски напомнил я.

     Я успел в самый раз. Марине не повезло, Гамов оказался слишком ловким и не дал девушке закрыться в купе. Зажав студентку в угол, ухажер перешел к активной фазе знакомства.
     - Уже поздно, девушка устала, - сообщил я, откатывая дверь. Гамов недовольно обернулся, но безропотно убрал руки с Маринкиной груди и покинул купе, на прощание опалив меня ненавидящим взглядом. В глазах чиновника я прочитал свой смертный приговор.

     Всю дорогу от вокзала до гостиницы Гамов демонстративно не замечал нас, будто ни меня, ни Марины вовсе не было в автобусе.
     - Что делать будем? - расстроилась девушка. Она хорошо помнила последний взгляд чиновника, брошенный перед уходом из купе. В Марине сейчас взыграл охотничий азарт. Момент, когда жертва только что, была у тебя в руках и вдруг неожиданно ускользает, больно ударил по самолюбию студентки.
     - Не знаю, - так же шепотом ответил я, - но мне кажется, "объект" переигрывает, демонстрируя свою обиду. Тем более, подонки обижаться не умеют.

     Нас с Мариной поселили в соседних номерах, буквально через стенку. Случайно или нет, но Гамову достался номер рядом с нами, его дверь была напротив двери девушки.
     Я еще не закончил раскладывать вещи, когда студентка пришла в гости.
     - Не слишком откровенно? - спросил я, намекая на наряд девушки.
     - Блондинке-дурочке, мне все можно, - легкомысленно ответила Марина и поправила поясок тонкого халата. - Какие планы на будущее? - второй раз за сегодняшний день спросила она.
     - Давай прикинем, - предложил я, усаживаясь на диван рядом с напарницей. - Мы имеем трое суток до начала прений по контракту. Если до сегодняшнего вечера Гамов не пойдет на контакт, то придется завтра - послезавтра спровоцировать конфликт и набить ему морду.
     - Что это даст? - удивилась Марина.
     - Мы оба окажемся в отделении милиции, это помешает Гамову присутствовать на совещании.
     - А если менты не захотят связываться с московскими драчунами и выпустят вас спустя пару часов? - задала девушка довольно резонный вопрос.
     - Логично, - согласился я, - тогда я ему что-нибудь сломаю и "объект" окажется в больнице.
     - А ты на три года в Сибири, - дополнила картину Марина.
     - Зато бесплатно домой поеду, - попробовал пошутить я.
     - Очень смешно, - проворчала студентка, - Нет, этот вариант не подходит.

     Так ни чего толкового не придумав, мы с напарницей ушли на первый завтрак. Проживание в гостинице включало в себя полный пансион, так что у жильцов оставалась лишь одна забота: раздобыть водку и самостоятельно покупать закуску для вечерних посиделок.
     "Объект" уже сидел в зале. Гамов, перестав жевать, жадным взглядом уставился на Маринины коленки, мелькающие под узкой юбкой. А когда девушка повернулась боком, то чиновник чуть не поперхнулся, ослепленный умопомрачительным разрезом вдоль бедра.
     За завтраком Марина вяло ковырялась в тарелке. Не найдя там ни чего вкусного, она отложила вилку и взялась за чай.
     - Устала? - спросил я, видя, что у девушки нет аппетита.
     - Нет. Думаю как этого козла приманить.
     - Не надо его заманивать, он и так по тебе слюной исходит. Пока ты шагала по лестнице и глядела под ноги, что бы не грохнуться со своих каблуков, я смотрел в зал.
     - И что увидел? - студентка подняла на меня глаза.
     - Как "объект" мысленно кончал.
     - Откуда такие уроды берутся?
     - Знаешь ты права, - согласился я с Мариной, - он действительно моральный урод. Откуда они берутся - родители воспитывают. Его мама с папой знатные геологи - нефтяники …
     - Газовики, - поправила меня девушка.
     - Без разницы, - отмахнулся я. - Пока они бродили по просторам страны в поисках подземных богатств, сыночка воспитывали бабушка с дедушкой.
     - Могу себе представить, как они его баловали, - впервые за завтрак улыбнулась Марина.
     - Правильно. А когда папа с мамой наконец-то устали колесить по стране, и занялись научной деятельностью, то им опять было не до сыночка. Разница проявилась только в том, что денег в семье значительно прибавилось. В качестве компенсации за загубленное детство, мальчик стал получать все, чего хотела его воспаленная фантазия.
     - Странно, но мне его совсем не жалко.
     - Мне тоже, - согласился я и продолжил, - Поскольку "объект" давно привык получать все, что пожелает, то я думаю, что он к тебе еще подкатит. Тогда мы разыграем позицию, что я тебе не начальник, а вчера произошло досадное недоразумение. Но, запомни, - я помахал пальцем перед носом девушки, - сексом заниматься тебе мама не велит. Ни-ни.
     Марина звонко рассмеялась. Я удивился, вроде бы ни чего смешного не сказал, но потом почувствовал приближение постороннего и глянулся. "Объект" не выдержал демонстрации женских бедер и приполз мириться. Гамов сумбурно объяснял, что вчера, ослепленный красотой, и под воздействием алкоголя, потерял над собой контроль, о чем сейчас сильно жалеет. В доказательство своих слов, чиновник пригласил нас в один уютный ресторанчик, известный только ему одному.
     Я молча сидел, боясь поверить в такую удачу. Неужели я великий провидец, или Гамов настолько примитивен, что его поведение можно легко просчитать?
     Марина - молодец, не растерялась. Девушка выслушала объяснения, сладко зевнула, смешно прикрывшись ладошкой, и заявила, что очень устала. Идея с рестораном ей нравится, но для начала надо немного поспать. А в качестве примирения, студентка позволила проводить себя до номера.
     Оставшись один и глядя на удаляющуюся пару, я удивлялся глубине человеческой подлости. Вчера только случайность помешала Гамову изнасиловать девушку, а сегодня он приходит извиняться, с таким видом, будто всего лишь наступил даме на ногу.